ЛИЧНЫЕ ЗНАКИ РУССКОЙ АРМИИ - Сергей Федосеев

        Споры о времени появления в русской армии специальных идентификационных знаков для военнослужащих, позволявших определять личность погибшего или тяжелораненого солдата, ведутся уже давно. Версии, высказываемые в некоторых публикациях, обычно ничем документально не подтверждаются.
        Многие авторы используют данные о том, что в "Истории лейб-гвардии егерского полка за 100 лет. 1796-1896 гг.", написанной офицерами полка и изданной в Санкт - Петербурге в 1896 году, впервые упоминаются "смертные жетоны". Сообщается, что в 1877 году, когда полк готовился к отправке в Болгарию (русско-турецкая война 1877-1978 гг.), все солдаты и офицеры получили металлические жетоны со шнурком для ношения на шее. На жетонах выбивались литеры с названием полка, номером батальона, роты и личным номером военнослужащего. Делалось это для опознания убитых и раненых.
        К сожалению, это, скорее всего, просто красивая легенда. Во всяком случае, в вышеупомянутой книге мне не удалось найти никаких упоминаний об этом факте.
Первым документом, реально подтверждающим появление специальных знаков для нижних чинов русской армии, стал проект устава внутренней службы, утвержденный Николаем II в сентябре 1902 года. Приказом по военному ведомству в этом же месяце проект был направлен в войска для испытаний, при этом отменялись ранее действовавшие уставы внутренней службы в пехоте и кавалерии. Всем войскам предписывалось в повседневной жизни руководствоваться положениями этого проекта до официального утверждения нового устава.
        Проект устава был подготовлен особой комиссией из представителей всех родов войск и содержал немало новых понятий и терминов, ранее отсутствовавших в русской армии.
        Прежде всего, необходимо отметить, что для всех нижних чинов в этот период были введены личные номера, устанавливаемые для каждой роты (эскадрона и батареи) особо и присваиваемые нижнему чину на все время его службы в этих частях. При переводах нижних чинов из одной роты в другую, номер в предыдущем месте службы освобождался, а там, куда он переводился, назначался один из свободных номеров. При прикомандировании сохранялся номер роты, где нижний чин числится.
        Одним из важных результатов введения личных номеров для нижних чинов стало изменение системы клеймения казенных и личных вещей. До этого, наряду с официально установленными клеймами на всех вещах и амуниции делались надписи с фамилиями владельцев. Имя и фамилия надписывались самим нижним чином, часто неразборчиво и выцветающими чернилами. Теперь же, вместо фамилии, краской проставлялся личный номер. Такое клеймо на обмундировании и снаряжении было также предназначено для определения в военное время личности убитого или тяжелораненого солдата.
        Появление личных номеров позволило урегулировать порядок увольнений нижних чинов. Для этого были введены специальные "увольнительные знаки".
        "Увольнительный знак" представлял собой металлическую пластину произвольной формы. Размеры для знака предлагались от 1 до 1,5 кв. вершка. На знаке обозначались (выбивались) буквами и цифрами: номер роты (эскадрона) или название команды, номер и название части и личный номер нижнего чина, которому принадлежит знак.
        В проекте устава 1902 года в разделе "Увольнение нижних чинов со двора и в отпуск" говорилось: Нижние чины, увольняемые на одни сутки и больше, считаются в отпуску и получают отпускные билеты. При увольнении менее, нежели на сутки, считаются уволенными со двора и получают: уволенные до переклички - увольнительный знак, уволенные до позднего времени - увольнительную записку.
        В каждой роте (эскадроне, батарее) имелось столько увольнительных знаков, сколько нижних чинов числилось по списку части. Все увольнительные знаки хранились в специальных ящиках или шкафчиках, ключи от которых находились у дежурного по роте (эскадрону, батарее).
        Нижние чины, перед тем, как покинуть территорию части, являлись к дежурному по роте (эскадрону, батарее), который осматривал по форме и опрятно ли они одеты и выдавал им увольнительные знаки или увольнительные записки.
        Возвращаясь обратно, нижние чины сдавали свои увольнительные знаки или увольнительные записки дежурному, который отмечал в специальной книге время прибытия уволенных и, если была такая необходимость, делал другие отметки.
        Казенная прислуга, одиночные нижние чины, отправленные в командировку или посылаемые со служебным заданием, а также вольноопределяющиеся, живущие на частных квартирах, увольнительные знаки имели при себе постоянно.
При увольнении команд, увольнительный знак выдавался только начальнику команды. Если же команда отправлялась на продолжительное время (на несколько дней), то начальник команды получал увольнительные знаки на всех нижних чинов команды.
        Несмотря на то, что форма увольнительного знака предлагалась произвольная, в Приложении 10 проекта устава были опубликованы два рисунка знака. Один восьмиугольный, а второй круглый. Здесь же давались образцы расшифровки надписей.
        В дальнейшем в частях, в основном, использовались знаки предложенной формы, хотя и преобладали круглые. Однако, отдельные командиры давали полет фантазии и в итоге появлялись знаки, порой напоминавшие своей формой и качеством изготовления нагрудные жетоны, а также полковые знаки. Кстати, нередко, такие внешне красивые увольнительные знаки носились военнослужащими на груди, наряду с остальной символикой.
        В июне 1909 года на основе проекта 1902 года был Высочайше утвержден новый устав внутренней службы. За шесть лет испытаний в войсках проект 1902 года был переработан и дополнен.
        Прежде всего, необходимо отметить, что название "увольнительный знак" было заменено словосочетанием "личный знак". Как было написано в "объяснительной записке к уставу", это было сделано в связи с тем, что "название "личный знак" более отвечает его назначению - служить удостоверением личности нижнего чина, а не только удостоверением увольнения его со двора". Отныне "личный знак" становился своеобразным военным билетом (солдатской военной книжкой), при этом выполняя и первоначальную функцию - увольнительного атрибута.
        Кстати, учитывая опыт прошедших лет, соответствующая статья устава была дополнена специальным примечанием о том, что "отбирать личные знаки, а равно увольнительные записки, у нижних чинов, замеченных в каких-либо неисправностях, запрещается." Сделано это было в связи с тем, что после изъятия у нижнего чина знака или записки невозможно установить его личность, а также проверить - уволен он или находится в самовольной отлучке.
        Описание знака осталось прежним, лишь в тексте слово "увольнительный" было заменено на "личный".
Однако, устав 1909 года, видимо был недостаточно проработан и, по прошествии всего 8-ми месяцев, в марте 1910 года был утвержден окончательный вариант устава, который уже со всеми дополнениями просуществовал до конца Российской Империи.
        Здесь необходимо упомянуть о следующем: несмотря на укоренившуюся точку зрения, что "личные знаки" нижних чинов русской армии использовались во время 1-й Мировой войны в качестве "смертных жетонов", реальных подтверждений этой версии пока не найдено. Я имею ввиду конкретный приказ или инструкцию по использованию "личного знака" в качестве инструмента для опознания раненных и убитых. Однако если учитывать, что при увольнении нижних чинов командами на длительное время, личные знаки начальник команды получал на всех отправленных командированных, можно предположить, что на боевых позициях солдаты при себе имели такие знаки. И, если для определения личности убитого или тяжелораненого солдата использовались клейма на обмундировании и амуниции, как было установлено правилами, то находка личного знака на теле солдата лишь дополняла имеющиеся сведения. Вполне возможно, что командиры отдельных частей давали указания своим подчиненным носить личные знаки на передовой при себе постоянно. Но это не было системой, установленной для всей русской армии.
       Вероятно, учитывая опыт немецкой, австрийской и других армий, где «смертные жетоны» доказали свою необходимость и полезность, на третий год войны и в русской армии все же было принято решение об использовании для опознания убитых и тяжело раненных специальных опознавательных знаков. В январе 1917 года, на закате Российской Империи Николаем II был подписан указ о введении особых шейных знаков для опознания убитых и раненых и для отметки Георгиевских наград нижних чинов. Знак представлял собой медальон, состоявший из двух половинок, в который вкладывалась пергаментная бумага с данными нижнего чина. Сюда необходимо было мелким почерком записать звание, имя, фамилию, год и место рождения, год призыва, сословие, вероисповедание, номер роты, эскадрона или сотни, номер и название полка, батареи, дивизиона или артиллерийской бригады, год призыва, да еще и имеющиеся награды.
        В приказе по военному ведомству разъяснялось, что знак должен изготавливаться из жести и носится под мундирной одеждой на шнурке или тесемке. За образец знака, практически без отличий, был взят «смертный медальон» австрийской армии. Но, в действующую армию было отправлено лишь небольшое количество таких медальонов. Ситуация в стране кардинально поменялась и Императорская Россия прекратила свое существование. Полная информация в книге "Личные (увольнительные) знаки русской армии и флота" С. Федосеев